В феврале-марте 2022 года бизнес в России изменился: санкции, срыв контрактов, сложности с переводом денег за рубеж, рост ставок. Для одних это вызовы. Для других – возможности.
«Абзац» поговорил с представителями российского предпринимательства, чтобы узнать, как они чувствуют себя сейчас и насколько эффективны те меры поддержки, которые оказывает государство. На вопросы отвечают: генеральный директор IT-компании «Код безопасности» Андрей Голов, генеральный директор компании URVISTA, совладелец сети кофеен Take & Wake Алексей Петропольский, генеральный директор компании по производству обуви Zenden Андрей Павлов, первый вице-президент агрокомплекса «Мортадель» Эльвира Агурбаш.
Что изменилось для вашего бизнеса после 24 февраля?
Самая большая сложность на сегодня – это неопределённость. Мы абсолютно не знаем, что будет завтра. Вчера доллар был 120 рублей, сегодня – 58. Вчера отправить деньги за границу было невозможно, сейчас постепенно некоторые банки акцептуют сделки. Вчера параллельный импорт был невозможен, сейчас разрешили, но правообладатели из тех, кто торгует товаром, не дают возможности покупать. Приходится искать посредников и покупать у них. Пока это всё работает, а что будет завтра – абсолютно непонятно. Самое сложное – планировать, а бизнес – это всегда планирование наперёд. Но мы сейчас планировать, увы, не можем.
Алексей Петропольский
– Андрей Павлов: У нашей компании очень много импортной обуви – мы шьём её за рубежом. Допустим, западные компании отказались возить российские грузы. Очень тяжело идут платежи в долларах – практически не идут.
– Эльвира Агурбаш: Количество сырья в большей степени – до 60% – в пищевой отрасли было импортным. Поставщики сегодня из-за логистических трудностей и прочих проблем повысили цены. Это отражается на нехватке сырья. То же касается премиксов, тетрапак ушёл с рынка. Это сказывается абсолютно на любой пищевой отрасли. Молочная, мясоперерабатывающая, бакалея, хлебобулочные изделия – абсолютно всех коснулось.
– Андрей Голов: С одной стороны, мы увидели повышение спроса. С другой – нужно понимать, что экономическую ситуацию нельзя назвать крайне позитивной. Нам приходится искать компромиссы между повышением цен. Это не только из-за санкций, но и из-за глобального дефицита комплектующих – нарушены логистические цепочки с азиатскими странами (Китай, включая Тайвань). Если говорить о финансовых результатах, то они пока позитивные – есть нормальный рост.
Уход иностранного бизнеса с рынка помогает вам развиваться?
Кому война, а кому мать родна. Те ниши, которые сейчас освобождаются… Допустим, та же ИКЕА ушла, её занимает сейчас частично ОБИ, частично – простые рынки. То же самое с общепитом. Недавно вышла статистика: в Москве шаурма на 70% больше стала продаваться. Ведь это тот же целевой потребитель, что раньше ел в Макдоналдсе. Сейчас он идёт и ест шаурму. Всё меняется. Деньги – как переливающийся сосуд: их не становится меньше, они просто перетекают в другие карманы.
Алексей Петропольский
– Андрей Голов: Наша отрасль не была сильно завязана на иностранных производителях. Например, те же криптошлюзы – их в принципе не было иностранных. А это очень существенная ниша в бизнесе – защита сетевой инфраструктуры. Это никак не повлияло. Ушли, не ушли – всё равно.
В 2022 году появились новые меры поддержки для сферы вашего бизнеса? Насколько они эффективны?
– Эльвира Агурбаш: Министр сельского хозяйства сказал о дополнительном субсидировании производственников, работников сельского хозяйства, сокращении налоговых вычетов, платежей соцстраха, но я вам скажу, что это настолько незначительно… Сейчас для любого производителя важно иметь возможность сбыта своей продукции. Когда ты не можешь сбывать свою продукцию с добавленной стоимостью, ты не можешь сегодня процветать.
– Андрей Голов: Если честно, совсем честно, положа руку на сердце, я могу сказать так: мы про них (меры поддержки – прим.) слышали, но пока до них не дошли. Мы же продаём и софт, и железо. В структуре продажи это приблизительно 50% на 50%. Мы не попадаем под критерии компании, которой положена льгота, от Минцифры, потому что у нас не 90% на 10%, чтобы 90% – это софт, потому что это не так, потому что мы много продаём программно-аппаратных комплексов. Но мы точно так же не попадаем под льготы Минпромторга.
Мер поддержки много, и некоторые из них действительно работают. Те же отсрочки на выплаты социальных взносов. Кроме того, были существенно понижены эти взносы. Были заменены штрафы на предупреждения. Если в первый раз есть нарушение по Административному кодексу, то тебя не будут штрафовать. А многие штрафы начинались от 300 тысяч рублей и заканчивались миллионами, поэтому это существенная помощь.
Алексей Петропольский
Какая поддержка необходима, чтобы было лучше?
– Андрей Павлов: Для меня лучшая мера поддержки – это, конечно, снижение НДС. До китайского уровня в 13% или до уровня Киргизии в 12%. Это как раз дало бы огромный плюс крупному и среднему бизнесу, в первую очередь производственному. И социальные налоги. Нам приходится платить 30% социальных налогов. Это очень высокая нагрузка на ФОТ. Сначала ты платишь зарплату на руки, потом НДФЛ, который не доходит до человека, а потом ещё сверху 30% – это социальные налоги. Снизьте социальные налоги, и сразу у нас появится возможность поднять зарплаты людям.
Сейчас, на мой взгляд, самое интересное – вкладывать в реальный сектор. Это производство, сельское хозяйство, IT-инфраструктура. Но у бизнеса свободных денег нет. У бизнеса есть рублёвые кредиты в 99% случаев, а рубль сейчас стал сильно укрепляться. Это, конечно, не может не радовать простых граждан, но бизнес это совершенно не радует в связи с тем, что рубль стал тяжелее доставаться. Его стало тяжелее зарабатывать. Самое главное, что нужно сделать, – это в перечисленные ниши начать инвестировать деньги. Но эти деньги должны быть не как сейчас – под 20-25% годовых – и не на год-три с залогами и поручительствами на целевые расходы. Это должны быть деньги на 15-20 лет, и ставка не должна превышать 3% годовых. И тогда бизнес действительно начнёт отстраивать новые заводы, компании.
Алексей Петропольский
– Андрей Голов: Нам предлагают и гранты, и субсидии, но я не могу, к сожалению, сказать, что это крайне простой вопрос: подошёл и взял из закромов родины деньги на разработку. Это всё не так. Сильно напрягает излишняя бюрократия отчётностей. Она сильная. Нам надо расширять финансовую дирекцию, чтобы вести всю бюрократическую отчётность.
Что вы думаете о будущем российской экономики? Прорывной рост, медленная стагнация или стремительный упадок?
В пандемию мы падали. Сейчас, после спецоперации, мы просто стремительно падаем вниз. Но это будет, я думаю, в ближайшие пару лет, а потом будет рост. Мы оттолкнёмся. Чем ниже на дно ушёл, тем сильнее сможешь оттолкнуться и взлететь. Мы сможем показать и рост ВВП на 20-30%. Это возможно, но государство должно помочь. Но самое главное – это благосостояние наших граждан. Чтобы оно росло. И здесь тоже без государства мы никак не справимся.
Алексей Петропольский
– Эльвира Агурбаш: Я думаю, будет упадок, и очень сильный. Думаю, мы это ощутим где-нибудь в сентябре. Я думаю, что 20% – это очень сильное падение ВВП.
– Андрей Голов: Есть хороший экономический потенциал. Это как ситуация с импортозамещением. Все же считали, что мы сдохнем, а это, наоборот, дало толчок к развитию отраслей экономики. Из-за этих санкций наши недруги поимели совершенно противоположный смысл. Мы начали развиваться от безысходности, потому что надо существовать, поэтому я верю в развитие. Они сами себе отрезали серпом. Это реально так случилось. Хороший пример – сельское хозяйство. У нас сельское хозяйство прекрасно развилось. Мы кормим полмира. А теперь нам предъявляют. Мол, мы не хотим экспортировать продовольствие. Но погодите, вы сами придумали это всё!
– Андрей Павлов: Я думаю, что у нашей экономики просто обязан быть рост. Он просто обязан быть. Всё у нас есть. У нас фантастическая страна, у нас фантастические природные богатства, у нас трудолюбивый народ. Нам нужно только выбрать правильный вектор развития. И мы просто полетим. И будет у нас и 8% роста ВВП, и 10%.
Сейчас развитию бизнеса в первую очередь мешает неопределённость. Чуть больше диалога, чуть более прозрачные правила игры, какие-то государственные гарантии и главное – не мешать. Это даст импульс к развитию. Бизнес хочет знать: будут ли кредиты дешевле? Насколько активно будет развиваться параллельный импорт? Примут ли иностранные компании, ушедшие из России, назад? У предпринимателей есть своё мнение по этим вопросам. Об этом будет вторая часть разговора «Абзаца» с предпринимателями.
